Телефонный разговор
— Что ты, что ты! Прости Лёша, я не знал, я не хотел разбудить тебя, — извинялся за вчерашний телефонный звонок среди глубокой ночи, когда я усталый после работы за мольбертом, кое – как вздремнул, а жена с дочками в это время гостили у тёщи. Я находился в совершеннейшем забытье…
— Так паршиво было на душе, ты бы знал, Лёшка. Прости, ну прости дорогой, — никак не мог угомониться своими извинениями Виктор, мой товарищ из г. Н. Мы заканчивали когда – то одно учебное заведение искусства, и с тех пор поддерживаем связь, к сожалению изредка, но созваниваемся. Так уж повелось. Ни плохо, ни хорошо.
— Да ладно, знаешь, в общем-то, я рад услышать тебя. Ведь прошло уже столько времени как мы не общаемся. Что случилось, что опять стряслось?- успокаивал я его.
— Лёшка, я передаю трубку маме, она хочет с тобой поговорить.
— Да, конечно, — ответил я.
— Здравствуй, Лёша! По телефону я услышал голос очень доброй и милой женщины чуть старше средних лет, целиком посвятившая свою жизнь единственному сыну.
— Как твоё здоровье, как поживаешь? Как Ирочка, дочурки? Приезжай! Витя всё время вспоминает о тебе. Он хочет поехать в Москву…
Я слушал внимательно, не перебивая, её беспрерывный, мягкий голос, в интонации, которой слышались нотки тревоги за неустроенную жизнь сына.
— Как же так?- в свою очередь вставил, улетучив момент, я вопрос. Она сообщила, что её Витька вскоре должен окончить курсы охранников от Центра занятости и поедет в Москву попытать счастья подзаработать.
— Ты ведь знаешь, у нас в городе с работой очень плохо, а там, может что-нибудь и получится, Лёша. В общем, дай Бог, ему устроиться. Ты расскажи как у тебя, что нового?
Я всё не перестаю удивляться этой, на вид кроткой, но сильной духом женщины. Могла бы устроить свою личную жизнь. В своё время было немало претендентов на её руку, но прожив более 15лет со своим Ефимом, вечным драчуном, пьяницей, которого, однако, любила. Она, разорвав с ним отношения, будучи невозможным, перенести его выходки, более решила не связываться узами брака с кем — либо.
— У меня, Надежда Васильевна, всё в порядке, дочка пошла в первый класс, — сообщил я радостную новость.
— И как она, нравится ей учиться? — поинтересовалась мама Виктора.
— Знаете, мы не узнаем её, стала какая – то грустная, молчаливая, — в свою очередь поделился я. А знаете из-за чего: оказывается, в классе Гелю посадили с мальчишкой, которому не до учёбы. Дочка призналась, что её трясёт, что невозможно даже что – либо писать. Надо, думаю, поговорить с учительницей, чтобы её пересадили и вообще выяснить как такое возможно.
— Лёша, а в какой школе дочь твоя учится?
— Мы её отдали в лицей. Представляете, моя мама опешила, когда она узнала, что тетради стоят более 100 рублей. Получается мамин подарок к Дню рождения внучки мы израсходовали на тетрадки Геле. Знаете, мама с удивлением спрашивает:
— Они что золотые, эти тетради?
— Ну что же делать, Надежда Васильевна, такие порядки нынче в школах. Но всё нормально, проживём!
— Как здоровье, как твоя Ирочка? — поинтересовалась она.
— Спасибо, Надежда Васильевна, у нас всё нормально. Ира работает у частника: реализацией товаров, всякой там косметики. А Аська, наша младшая, ходит теперь в садик.
Не буду же я говорить о различных проблемах, которых в семье у нас хватает с лихвой, и со здоровьем не всё гладко. Вряд ли это интересно слушать. И потому, я сразу переключился на другое, воспользовавшись моментом, что были какие -то помехи в связи, в силу чего слышимость была нечёткая.
— А Вы-то, Надежда Васильевна, как поживаете? У Вас, наверное, много работы?
— Знаешь Лёша, у меня душа болит за Витьку. Ну, никак не может устроиться на работу, а картины его почти никто не покупает. Ты ведь знаешь, Лёша, у нас очень сложно заработать. Да и надо стройку ещё продолжить. Когда всё это закончится, ума не приложу! Но понемногу как — то продвигаемся. Денег только не хватает, чтобы материалы закупить. Правда, в одной комнате уже постелили пол. Мне, Лёша, за Витьку душа болит. Хоть бы ему повезло, и смог устроиться на работу, — поделилась она своей болью за неустроенность сыночка.
— Вы не переживайте, Надежда Васильевна, думаю всё уладится. Можно мне позвать Витю?
— Витя, возьми телефон, — я на мгновение услышал их короткий разговор, пока она передавала сотовый телефон.
— Лёшка, прости, прости дорогой, что разбудил вчера ночью, — вновь повторил Виктор, мне показалось, что он не вполне трезвый, но сегодня голос более бодрый, чем вчера.
— Я скоро поеду в Москву, устроюсь на работу. Здесь мне нечего делать. Сам понимаешь, не заработать. Вот заказы есть, ну что толку, платят гроши. Даже обидно, Лёш, да и Юра что – то подводит меня: сначала сказал, чтобы я приехал, а теперь говорит, чтобы я не рассчитывал на него, чтобы всё сам устраивал дела. Вот и верь друзьям! Да ну его! По голосу я уловил некоторую обиду, которую он затаил в себе. Дело в том, что с Юрой, довольно успешным предпринимателем, живущим в Москве — они из одного города, росли вместе. А теперь, казалось, Вите, что лучший друг вроде как стыдится его, даже тяготится дружбой с ним, от того, наверное, что не смог Витька вписаться в нынешнюю жизнь. Но что говорить, он сам страдал от своей ущербности, от неустроенности и в личном плане. Вот уже несколько лет, как он развёлся с женой, которая любила бесшабашную жизнь, вечные праздники с чужими мужчинами. И теперь мой приятель живёт с матерью. Дружок мой страдал от безрадостного существования, своей никчемности, ведь ничего хорошего не светилось, как ему казалось. И частенько заглушал свою неудовлетворённость водкой.
Однако, в нём теплится надежда, что переехав после окончания курсов в Москву, устроит себе счастье: найдёт подругу жизни и окунётся в творчество.
А я, в свою очередь, в телефонном разговоре соглашался с его доводами, мечтаниями и желаниями, и всячески поддерживал, хотя понимал, что всё не так просто, но нужно верить во что-то светлое и идти вперёд.